Cпециальный психолог

С 1967 года в Москве в Институте дефектологии под руководством профессора В.И.Лубовского было организовано изучение, и проводилась разработка психолого-педагогических способов коррекции нарушений в психическом развитии детей со «слабовыраженными нарушениями в развитии». В 1976 году Елена Самойловна Слепович в качестве молодого исследователя включилась в разработку проблемы задержки психического развития у детей и выбрала вопрос развития речи у дошкольников с задержкой психического развития. В своей кандидатской диссертации по теме «Активная речь дошкольников с задержкой психического развития» Елена Самойловна очень подробно и тщательно изучила, а также системно описала специфику использования прилагательных детьми со слабовыраженными нарушениями в развитии. И здесь необходимо отметить точность попадания Елены Самойловны, в то время еще молодого ученого, в сущность проблемы, а также подчеркнуть оригинальность и качество решения научной задачи.

Во-первых, согласно концепции Л.С. Выготского о развитии высших психических функций, в формировании произвольного самоуправляемого поведения и высших форм познания, именно речь является культурным средством компенсаторного развития ребенка в условиях нарушения психофизического развития.

Во-вторых, Елена Самойловна определила наиболее оптимальный путь решения данной задачи – выбрала для исследования такую часть речи, которая системно выявляет проблемные области познавательного развития ребенка с легкими нарушениями в развитии.

«Имя прилагательное является одной из наиболее абстрактных частей речи и выражает не только качества разной сложности, но и отношения. Прилагательные играют важную роль в умственном и речевом развитии ребенка. Сознательное оперирование этой частью речи требует относительно высокого уровня анализа, синтеза, сравнения, обобщения. Умение выделять признаки предметов и обозначать их соответствующим словом влечет за собой более быстрое развитие всех мыслительных операций (особенно классификации и обобщения), способствует появлению и развитию понятийного мышления. Количественный и качественный анализ употребления имени прилагательного этой категорией детей свидетельствует о своеобразии развития у них психических процессов, так как ни в чем так наглядно не сказывается созревание психики детей, отмечал К. И. Чуковский, как именно в увеличении числа прилагательных, которыми обогащается речь»/

Сочетание разного рода описаний позволило Елене Самойловне в полной мере изучить применение прилагательных дошкольниками с задержкой психического развития в зависимости от заданных условий речевой деятельности.

И в-третьих, особая ценность данного исследования связана с подробным психологическим анализом слабовыраженных отклонений в развитии активной речи у детей, поскольку именно эти отклонения трудны для своевременной диагностики и коррекции. Действительно, нарушения в развитии ребенка могут быть разные по сложности и выраженности. К сожалению, сегодня редко можно встретить патологию саму по себе без сочетания с другой, то есть, отмечается увеличение количества детей, которые имеют комбинированные нарушения. Однако достаточно быстрыми темпами увеличивается количество детей с легкой патологией с точки зрения медицины, но которая является достаточно тяжелой с точки зрения психологии и педагогики.

Некоторые специалисты-практики могут усомниться в необходимости тонкого изучения специфики речи детей с небольшими отклонениями в развитии и ее коррекции, ведь в целом такие дети разговаривают, и на бытовом уровне понятно, что хочет сказать ребенок. Однако, это заблуждение, поскольку речь создает и определяет сознание ребенка, дает ему тонкое понимание действительности, определяет качество его деятельности и общения с другими людьми. А дошкольник с задержкой психического развития растет и переходит к школьному возрасту, в котором значительно возрастают требования к познавательным процессам, а также увеличивается нагрузка на мыслительные процессы, которые в свою очередь тесно связаны с речевым опосредствованием. Именно в том случае, когда упущено время для коррекции имеющегося нарушения в сензитивном периоде развития, у ребенка усугубляются нарушения интеллектуального развития. Это значительно затрудняет не только освоение школьной программы, но и искажает общий ход развития сознания и личности ребенка в целом.

Коррекция речевой деятельности, особенно словаря, должна совершаться в теснейшей связи с коррекцией познавательной деятельности. В настоящее время проблема речевого развития детей стоит очень остро, более того она даже усугубляется в связи с исчезающей культурой беседы и культурой чтения, что оказывает крайне неблагоприятное воздействие на речевое развитие любого ребенка.

В связи с этим обращение к научным разработкам Елены Самойловны Слепович и их подробное изучение касаются полноценного содержательного развития не только детей, имеющих особенности психофизического развития, но и детей, попадающих в категорию нормативно развивающихся. Любой ребенок становится взрослым человеком, и тогда насколько точно он будет осознавать мир, насколько точно он будет действовать в своей профессиональной сфере станет важно каждому из нас, когда мы столкнемся с результатами труда не очень точно думающего врача, педагога, строителя и т.п.

Таким образом, проблема, которую затронула Елена Самойловна в своих ранних трудах о речевом развитии дошкольников с задержкой психического развития, пересекается с размышлениями великого мудреца Мераба Мамардашвили о нравственной обязанности человека размышлять точно, называя вещи своими именами, качественно проявляя себя в профессии и формируя свою личность. С подробным описанием исследования, а также с практическими разработками по развитию речи у детей с задержкой психического развития можно ознакомиться в книге Е.С. Слепович «Формирование речи у дошкольников с задержкой психического развития».

Татьяна Ивановна СИНИЦА, доцент кафедры психологии БГУ,

кандидат психологических наук.

Не будет преувеличением назвать Л.С.Выготского гением. Более чем за пять десятилетий в науке я не встречал человека, который сколько-нибудь приближался бы к нему по ясности ума, способности видеть сущность сложнейших проблем, широте познаний во многих областях науки и умению предвидеть дальнейшие пути развития психологии
А.Р.Лурия

Культурно-историческая теория Л.С.Выготского  без сомнения является активным действующим лицом современного мирового культурного процесса. Основные положения культурно-исторической теории развития психики Льва Семеновича определяют направление развития не только  научной, но и общественной мысли во всем мире.

Однако путь исторической теории высших психологических функций (так называл ее сам Лев Семёнович) к умам и сердцам миллионов людей по всему миру был непростым.

В 1926г.  Лев Семёнович, уже будучи доцентом  Второго МГУ, попадает в больницу в очень тяжелом состоянии вследствие обострения туберкулёза. Он лежит в ней уже полгода. Врачи говорят, что ему осталось жить три-четыре месяца. Лев Семёнович готовит себя к скорой смерти. Именно в это время к нему приходит идея культурно-исторической психологии. Эта идея буквально возрождает его из мёртвых, к нему идет огромный приток сил. Лев Семёнович выживает чудесным образом (хотя живёт уже на одном лёгком). У него появляется идея, как реформировать всю психологию. Впервые в истории Л.С.Выготский предлагает на научном материале, с помощью научных понятий описать, чем психика человека отличается от психики животных и построить теорию высшего поведения и высшей психики. Ключевой идеей была мысль о том, что именно знак (в частности, речь) создает наше сознание по человеческому типу. Всё, что есть в человеке высшего, не заложено в генах, а транслируется социумом при посредстве знаковых систем.

С целью исследования психики в развитии Выготский и Лурия (кроме всего прочего) обращаются к изучению архаических культур. Они организуют две экспедиции в Среднюю Азию, где изучают особенности мышления, восприятия неграмотных узбеков, живущих традиционным образом жизни. Результаты экспедиции (который были сведены критиками к идее о том,  что в Узбекистане/Советском Союзе есть неграмотные люди) послужили началом кампании в прессе и научном сообществе, в результате которой Лев Семёнович оказался в подвешенном состоянии не только в отношении своей научной позиции, но и в отношении собственной жизни, потому что любая критика в 30-х годах могла иметь очень серьезные последствия.  В 1931г. экспедиции были прекращены, а один из ее участников даже был расстрелян.  С этого момента положение Л.С.Выготского становится крайне сложным. Начинается травля. Льва Семёновича систематически вызывают на заседания различных партячеек, где он вынужден отстаивать свои взгляды и выслушивать унизительные обвинения в ненаучности и несоответствии марксистской идеологии. Б.В.Зейгарник вспоминала момент, когда Лев Семёнович как разъяренный зверь метался по комнате и кричал, что он не хочет жить, потому что партия считает, что он не марксист. С этого момента появляется упоминание о том, что Лев Семёнович начинает курить. К 33-ему году его состояние здоровья резко ухудшается. 11 июня 1934 Л.С.Выготский умирает.

Читайте Воспоминания о моём отце. Г.Л. Выгодская

Через два года после смерти Л.С.Выготского последовало Постановление ЦК ВКП(б) «О педологических извращениях в системе Наркомпроса», следствием чего явился продолжавшийся до 60-х гг. запрет на упоминание имени Льва Семёновича и преследование за приверженность его идеям.

Некоторые тут же отвернулись от Л.С.Выготского и начали активно критиковать его идеи. Но были и те, кто не изменил своему учителю. Это, к примеру,  члены знаменитой «пятёрки» (А.В.Запорожец, Р.Е.Левина, Н.Г.Морозова, Л.С. Славина, Л.И. Божович). За верность идеям Л.С.Выготского перед войной Лилию Ильиничну Божович выгнали из Государственного института психологии. Тогдашний директор института бросил ей в лицо план годовой работы со словами: «Этот план пахнет Выготским». На что Л.И. Божович ответила: «Вы понятия не имеете, как пахнет Выготский,» — и ушла практически в никуда. 

Ученики Л. С. Выготского: знаменитая «восьмерка»

Чем же культурно-историческая теория развития психики Л.С.Выготского так испугала советский режим? Испугала своей попыткой выйти, прорваться к проблемам «высшей личности», личности в ее вершинных проявлениях. Попыткой ответить на вопрос, каким образом разум, способность к овладению человеком своей психикой создает путь к свободе личности. Научным способом показать, как человек может стать свободным. Всё это шло вразрез с общественным сознанием, в котором, на тот момент превалировала идеология свободы как познанной необходимости, свободного и сознательного подчинения личности коллективу; при этом человек, сам задающий цели своей жизни и своего развития, не должен был существовать.
Разгром теории Л.С.Выготского, произошедший в 1936-37г.г., привёл к тяжелейшему кризису в психологии.  Лишь в 1955г. в высоких инстанциях было принято постановление снять запрет с работ Льва Семёновича. Однако, это была уже иная психология, в которой основополагающие идеи Л.С.Выготского были значительны деформированы. Для специальной психологии последствия случившегося  были катастрофическими. Чего стоила одна подмена сути идеи Льва Семёновича о развитии и обучении аномального ребёнка идеей цензового образования! В книге И.А.Коробейикова «Нарушения развития и социальная адаптация» дан подробный анализ того, как искажение идей Льва Семёновича повлияло на отечественную дефектологическую науку.

Виктория М. Навицкая-Гаврилко
по материалам фильма Екатерины Завершневой «Путь к свободе»

Игорь Александрович Коробейников —  доктор психологических наук, профессор.
Окончил дефектологический факультет МГПИ. С 1973 г. по 2005 г. работал в Московском НИИ психиатрии Минздрава РФ, пройдя путь от лаборанта лаборатории экспериментальной патопсихологии до руководителя лаборатории медицинской психологии и руководителя отделения клинико-психологических исследований нарушений психического развития. С 2005 г. работает в должности зам. директора по научной работе ФГНУ «Институт коррекционной педагогики» РАО.
В сфере научных интересов – концептуальные, методологические и методические аспекты клинико-психологической диагностики нарушений развития в детском возрасте, изучение их генезиса с позиций междисциплинарного подхода, а также проблемы социализации и социальной адаптации детей и подростков с легкими формами психического недоразвития. Автор более 50 научных публикаций.

Отрывок из монографии И.А.Коробейникова «Нарушения развития и социальная адаптация».

"...В основе наиболее целостной- теоретической концепции развития аномального ребенка, разработанной Л.С.Выготским, лежат, как в этом легко убедиться, прежде всего, представления об особенностях социального становления такого ребенка, то есть в центре внимания находятся проблемы развития его личности как системного, прижизненно формирующегося образования. Большинство положений этой концепции, давно отнесенных к категории классических, наиболее понятно и убедительно могут быть интерпретированы именно с позиций личностного подхода к диагностике развития, а некоторые из них вне личностного контекста просто утрачивают полноту и глубину своего содержания.

В частности, многократно уже упоминавшееся понятие «социальная ситуация развития» раскрывает сложнейший механизм не только психического, но, прежде всего, личностного развития ребенка, предполагая активный характер его взаимодействия с окружающей средой, в результате которого и возникают качественно новые психологические образования личности.

Читать запись полностью »

Синица Татьяна Ивановна, канд. психол. наук, доцент кафедры БГУ, Минск.

В.М.Навицкая-Гаврилко, кандидат психологических наук: «Вклад Льва Семёновича Выготского в специальную психологию поистине бесценен. Именно он способствовал становлению специальной психологии как самостоятельной науки – науки со своим предметом, методом и задачами. Научный фундамент специальной психологии строился на основе основных понятий культурно-исторической теории развития психики, созданной Львом Семёновичем.  На многие десятилетия вперед эта психологическая теория определила направление теоретических и экспериментальных исследований, заложила основные принципы и методы коррекционной работы с особенным ребенком.

Сегодня многие неравнодушные к судьбе специальной психологии исследователи отмечают «ускользание» из психологической практики истинного понимания сути основных понятий культурно-исторической теории, доминирование среди молодых специалистов представления о ней как об абстрактном знании, оторванном от жизни.

Статья Т.И.Синицы – это возможность получить уникальный опыт подробного практикоориентированного анализа основных понятий данного психологического подхода, осуществить «восхождение от теории к практике», прийти к пониманию практичности культурно-исторической теории, увидеть ее «удивительную связь с реальностью жизни» каждого человека». 

Суха, мой друг, теория везде,
А древо жизни пышно зеленеет!
Гёте И.В. Фауст: Трагедия (Перевод с немецкого Н.А. Холодковского).

Мысль о том, что нет ничего более практичного, чем хорошая теория приписывается множеству знаменитых ученых. В общении с коллегами-психологами и в работе со студентами приходится неоднократно слышать, что о концепции Л.С. Выготского у них есть некоторое представление, но это представление чрезмерно абстрактно, оторвано от жизни, и к практической психологии эти теоретические размышления не имеют конкретного отношения, поскольку их применение напрямую невозможно. Чаще всего обращение к культурно-исторической концепции используют для обоснования научной работы в области психологии и педагогики, для усиления значимости научного текста. Однако происходит это без должного понимания ее сущности, а только в качестве некой социальной ширмы. К сожалению, негативной стороной такой общеизвестности становится упрощение теории, сведение ее к стереотипным «хорошо известным» и «понятным» словосочетаниям – «высшие психические функции», «опосредствованность», «интериоризация» — суть которых ускользает от действительного понимания, поскольку описание этих феноменов представляется без необходимого логического анализа, подкрепляемого конкретными примерами. Таким образом, мы сталкиваемся с парадоксальной ситуацией в белорусской психологии, которая заключается в том, что концепция Л.С. Выготского о формировании высших психических функций является в целом общеизвестной и общепризнанной, однако в практике психологической деятельности применения не находит. К сожалению и сама фигура Л.С.Выготского, и представление о его теории стереотипизируется, лишается жизненной силы, возможности дальнейшего продвижения в современных научных представлениях.

Такая ситуация выглядит особенно странно, если учесть тот факт, что Лев Семенович уделял большое внимание разработке общепсихологической теории для дальнейшего решения сугубо практических задач. Выготский отчетливо понимал (и проведенный им анализ кризиса в психологии укрепил его в этом убеждении), что чистая («научная») психология «...не только не нужна, но и невозможна. Психика не есть нечто, существующее помимо индивидуальной жизни, но она есть индивидуальная жизнь, укорененная в коллективную жизнь и, еще шире, в жизнь общества. Чистой психологическая теория не может быть: в любом теоретическом знании обязательно должен присутствовать немедленный прикладной (т. е. индивидуализированный, приложимый к конкретному индивиду) аспект, психологическое знание по природе своей индивидуализировано» (цит. по [7, с.258]). Как увидеть укорененность теории Л.С. Выготского в психологической практике, проследить (оценить, понять, рассмотреть) ее удивительную связь с реальностью жизни, как отдельного человека, так и сообщества людей? Это можно сделать через подробный практикоориентированный анализ теоретических представлений данного психологического подхода.  Осуществить «восхождение теории к практике» и показать аспекты включения данной теории в практику психологической помощи можно поэтапно, активно рассматривая основные понятия данной теории  определенных практических контекстах.

Читать запись полностью »

«Самое интересное, что по мере того, как сроки, отделяющие нас от жизни Льва Семёновича увеличиваются, увеличивается и интерес к нему, он не исчезает, самое парадоксальное, он не насыщается, а еще большее количество людей интересуется им, и у нас, и, насколько я могу судить, за рубежом».

Гита Выгодская (дочь Л.С. Выготского).

Продолжаем публиковать заметки в нашей рубрике «Внимание! Игра!», посвященной различным аспектам сюжетно-ролевой игры ребенка.

Напомню, что сюжетно-ролевая игра — это игра, в которой дети берут на себя роли взрослых людей, и в специально создаваемых ими игровых, воображаемых условиях воспроизводят (или моделируют) деятельность взрослых и отношения между ними.

Значение сюжетной игры для развития ребенка-дошкольника велико и многообразно. В период с 3-х до 6-7 лет у ребенка возникает внутренняя психическая жизнь и внутренняя регуляция поведения. Эта внутренняя жизнь проявляет себя в способности действовать в плане общих представлений, в воображении ребёнка, в произвольном поведении, в содержательном общении со взрослыми и сверстниками.Все эти важнейшие качества и способности зарождаются и развиваются не в разговорах со взрослым и не на занятиях со специалистами, а в сюжетно-ролевой игре.

В такой игре наиболее интенсивно формируются все психические качества и особенности личности ребёнка. Игровая деятельность влияет на формирование произвольности поведения и всех психических процессов — от элементарных до самых сложных. Выполняя игровую роль, ребёнок подчиняет этой задаче все свои сиюминутные, импульсивные действия. В условиях игры дети лучше сосредотачиваются и больше запоминают, чем по прямому заданию взрослого. Сознательная цель — сосредоточиться, запомнить что-то, сдержать импульсивное движение — раньше и легче всего выделяется ребёнком в игре.

Так что, если вы еще не начали играть с ребенком, то самое время начать!

Предлагаем вашему вниманию 15 простых сценариев сюжетно-ролевых игр. Героями игр могут быть члены семьи, а могут – игрушки, за которых говорят взрослые и дети. Игровым реквизитом может выступать любая вещь, имеющаяся в доме. Для развития воображения даже лучше, если предметы-заместители исполнят роль подлинных вещей (палочка станет термометром, маленькие листочки – деньгами, а обувная коробка – кассой).

Читать запись полностью »

Виктор Михайлович Сорокин

кандидат психологических наук,
зав. кафедрой психологии развития личности,
доцент кафедры специальной психологии Санкт-Петербургского Государственного Университета.

Автор более 100 научных публикаций. Основные публикации: «Специальная психология», «Практикум по специальной психологии», «Теоретические основы психологии дизонтогенеза».

«Долгое время в нашем обществе доминировала идея, согласно которой уменьшение функциональных возможностей человека должно автоматически приводить к сужению круга его потребностей. И главное, в отношении инвалидов речь, как правило, велась об элементарных потребностях, а не о ценностях, определяющих сущность жизни. Такие понятия, как инвалид и инвалидность, как правило, содержат перечисление частных неспособностей, без всякой ссылки на человеческую личность. Безличного индивида проще отождествлять с элементарными потребностями, чем с ценностями, различие между которыми состоит в том, что первые толкают человека сзади помимо его воли, а вторые притягивают к себе спереди. Именно наличие ценностей определяет подлинное бытие человека. Помощь в удовлетворении элементарных потребностей можно назвать простым обслуживанием, но не реабилитацией в истинном смысле этого слова. Реабилитация предполагает создание таких условий, при которых человек с ограниченными возможностями имел бы минимальные препятствия в реализации своих личностных ценностей. Кроме того, реабилитация так или иначе должна опираться на активность инвалида, поддерживая и укрепляя ее. Собственное бытие переживается человеком как нечто полноценное только тогда, когда он осознает, что не должен что-то ждать от жизни, а это сама жизнь ждет чего-то от него (Виктор Франкл). И ценности, и активность личности так или иначе направлены на другого индивида». 

Виктор Михайлович Сорокин «Специальная психология»

Мы на Facebook и ВКонтакте. Присоединяйтесь!

Друзья, как давно вы обнимали своего ребенка?

Обнимали не впопыхах, не в суете будничных дел, а отстраняясь от повседневности, погружая ребенка в океан своей нежности, заботы, любви, буквально обволакивая его теплом своего тела.

Вирджиния Сатир — блестящий семейный врач и семейный психотерапевт, — рекомендуя родителям чаще обнимать своего ребенка, — подчёркивает, что это необходимо не только ребенку, но и взрослому.
«Четыре объятия в день нужны каждому человеку просто для выживания», — говорит она. — «Для хорошего же самочувствия нужно не менее восьми объятий в день».

Новейшие исследования в области нейропсихологии (Б.А.Архипов, Е.В.Максимова, Н.Е.Семенова) смогли дать научное объяснение этому психологическому закону. На сегодняшний день доказано, что объятия, тоническое объединение двух тел (соподстраивание, обхватывание, обволакивание) способствует активизации глубокой мышечной чувствительности ребенка. Это, в свою очередь, ведет к усилению работы подкорковых структур его головного мозга, энергетически питающих все познавательные процессы ребенка, обеспечивающие его физическую и эмоциональную устойчивость.

Читайте по теме СПАСИТЕЛЬНОЕ ОБЪЯТИЕ

Объятия мамы и ребенка (или ребенка и близкого взрослого) является одним из важнейших методов нейропсихологической коррекции детей с различными мозговыми нарушениями. Особую значимость данный метод приобретает при работе с детьми с ранним детским аутизмом.

Читать запись полностью »

Зачем человеку общаться, причем общаться не односторонне, а диалогически, выслушивая собеседника, стараясь его понять и ожидая от него взаимного понимания? Можно с разных точек зрения ответит на этот вопрос. Но попробуем рассмотреть его с позиции развития ребенка. Выдающийся отечественный психолог Лев Семенович Выгот­ский убедительно показал, что психика ребенка развивается, усложняется, обогащается именно в условиях общения, сотрудничества, совместной деятельности. Ребенок представляет собой не пассивного «усваивателя» социальных норм и правил, он является активным участником социального взаимодействия. Все, кто сталкивается с детьми, могут подтвердить это. Как бы ни хотелось взрослым, чтобы дети были очень послушными, удобными, покладистыми, но дети очень часто проявляют себя как неудобные, непослушные и непокладистые. Почему? Да потому что они живые, и они требуют общения, совместного взаимодействия, иначе они не могут принять эту жизнь и развить свой потенциал.

Да, действительно, в терминологии концепции Выготского – высшие психические функции формируются именно в условиях общения, сотрудничества, совместной деятельности. Даже при условии сохранного здоровья недостаток совместности, сотрудничества приводит к культурному недоразвитию ребенка, к недостаточному развитию высших психических функций. В настоящее время уже можно обозначить эту проблему, которая проявляется как трудности в обучении и трудности в поведении ребенка.

Однако необходимо рассмотреть и другие ситуации. Например, ситуация развития ребенка, имеющего значительные нарушения физического здоровья. И именно Л.С. Выгот­ский впервые в психологической науке выделил трудности социаль­ной адаптации аномальных детей, затруднения во взаимодействиях и взаимоотношениях с социальной средой как первостепенную про­блему. Это связано с тем, что если у ребенка есть нарушения психофизического здоровья, то значительно усложняются средства комму­никации, взаимодействия, сотрудничества и это, к сожалению, усиливает недостатки развития психики аномальных детей, усугубляет труд­но­сти развития высших форм поведения у таких детей.

Вопрос активной социальной вклю­ченности детей с особенностями развития остается очень актуальным. Современной тенденцией в специальной психологии относительно практики коррекционной работы с аномальными детьми является смещение акцента с безличного развития познавательных процессов, на формирование определенного образа жизни ребенка, в котором строятся социальные отношения, формируется личность, развиваются познавательные процессы.

Ведущий специалист в области специальной психологии в Беларуси, профессор Елена Самойловна Слепович подчеркивает, что одним из основных направлений психокоррекционной работы с аномальными детьми является создание поля совместности и формирование способов взаимодействия личности ребенка с социальной средой. Такая работа приводит к расширению и углублению системы отношений ребенка с окружающим социальным и предметным миром, усиливает мотивацию к дальнейшему когнитивному развитию.  

В настоящее время мы имеем достаточное количество коррекци­онных программ, методик для развития когнитивных функций у детей с нарушениями в развитии, но, к сожалению, очень часто мы забы­ваем о поисках путей совместного общения, сотрудничества, которое происходит в обычных жизненных обстоятельствах. Ребенок должен быть соучастником работы психологов, педагогов, родителей, а не объектом приложения методик. Это важнейшее обстоятельство для развития всех детей, как имеющих нарушения в развитии, так и обычных.

Практика показывает, что для эффективности коррекционно-развивающей работы первостепенное значение имеет настройка на ребенка, индивидуали­зация коррекционно-развивающих заданий, чуткость к потребностям ребенка, гибкость в формах и способах реализации заданий. Только в диалогическом общении, в драматических отношениях двух инди­ви­дуальностей, которыми являются ребенок и педагог, возможно развитие ребенка, реализация совместно-разделенной деятельности.

Таким образом, и с теоретической, и с практической стороны, возникает сходное представление о том, что путь нормализации  раз­вития детей с нарушениями лежит через общение и сотрудничество, через другого человека. Только таким путем можно преодолеть оди­ночество аномального ребенка, а также максимально развить душев­ный потенциал, имеющийся у любого ребенка как обычного, так и с особенностями в раз­витии. 

P.s. Как бы не говорили о том, что интеграция,инклюзия детей с особенностями психофизического развития идет полным ходом, надо признаться честно, что не все так просто. Но мы попробовали. Нас было много. Нам было не просто, но весело и интересно.

Взрослые – Екатерина, Татьяна, Оксана, Дарья, Дмитрий, Наталья, Алина, Виктория, Елена, Светлана; Дети – Егор, Илья, Кристина, Илья, Лиля, Семен, Лиза, Вероника, Влад, Катя, Даша.

Т.И.Синица, кандидат психологических наук, доцент кафедры психологии БГУ

Мы на Facebook и ВКонтакте. Присоединяйтесь!

Мой опыт общения с родителями детей раннего и  дошкольного возраста убеждает меня в необходимости просветительской работы в сфере сюжетной игры, ее роли в развитии ребенка. Тот факт, что «игра вызывает значительные и глубокие изменения во всей психике ребенка» («Мир детства. Дошкольник» / Отв. ред. А.В.Запорожец. – М.: Пеагогика, 1979) давно приобрел статус психологического закона развития ребенка. Родители, как правило, даже не подозревают о его существовании. Более того, бытующее в умах большинства людей представление об играх ребенка как о «забаве», «ничегонеделании», заставляет их сомневаться, не доверять словам психолога.

С целью придать вес своим словам и словам множества психологов-энтузиастов, убеждающих родителей в чрезвычайной важности сюжетно-ролевой игры для развития ребенка, я открываю рубрику «Внимание! Игра!».

Содержание данной рубрики будет составлять серия статей, посвященных различным аспектам сюжетно-ролевой игры, подобранных и представленных в такой форме и последовательности, чтобы создать у читателей наиболее полное представление о значении, сути и развитии сюжетной игры ребенка.

 Рубрику открывает статья А.А. Давидович «Раннее обучение ребенка письму, чтению, счету: польза или вред?».  В статье автор отвечает на два важнейших вопроса:

 1. Действительно ли целесообразным является обучение ребенка чтению, письму, счету в преддошкольном и младшем дошкольном возрасте?

 2. Каковы негативные последствия раннего обучения ребенка чтению, письму, счету?

 Статья А.А. Давидович написана крайне убедительно, щедро приправлена последними научными фактами, и в этом (помимо всего прочего) ее несомненная ценность.      Перейти к статье

 Виктория М. Навицкая-Гаврилко
Канд-т психол. наук, детск. нейропсихолог.

Мы на Facebook и ВКонтакте. Присоединяйтесь!

Оливер Сакс – известный британский невролог и нейропсихолог. Автор книг: «Глаз разума», «Нога как точка опоры», «Мигрень», «Антрополог на Марсе» и др. Многие из них стали мировыми бестселлерами.

Книга «Человек, который принял жену за шляпу и другие истории из врачебной практики» — одно из ранних произведений О.Сакса. С ее выходом имя автора приобрело мировую известность. С 1971г. книга выдержала около 10 переизданий на английском языке, была переведена на двадцать языков.

По словам самого О.Сакса, главным источником вдохновения при ее создании послужили работы Александра Романовича Лурии (выдающегося российского ученого, основоположника нейропсихологии). Именно А.Р.Лурия впервые в своих книгах «Маленькая книжка о большой памяти (Ум мнемониста)» и «Потерянный и возвращенный мир» продемонстрировал новый метод работы с пациентом – сочетание человеческого контакта и нейропсихологических методик. Именно под влиянием луриевских идей О.Сакс создает истории своих пациентов, в которых глубокие научные исследования памяти, образного мышления и других церебральных функций соседствуют с ярким описанием личности и судьбы больного, с тонким вчувствованием в его внутреннюю жизнь.

В предисловии к русскому изданию О.Сакс написал: «Надеюсь, познакомившись с историями моих пациентов, читатель увидит, что неврология не сводится к безличной, полагающейся главным образом на технологию науке, что в ней есть глубоко человеческий, драматический и духовный потенциал» (Нью-Йорк, октябрь 2003).

 Cкачать книгу можно по адресу:

http://www.rulit.net/author/saks— oliver/chelovek— kotoryj— prinyal— zhenu— za— shlyapu— i— drugie— istorii— iz— vrachebnoj— praktiki— download— free-199580.html

В настоящее время увеличивается количество детей, которых нельзя с достаточной определенностью отнести ни к одному из традиционно выделяемых видов дизонтогенеза. Данная категория детей, как особая типологическая группа в составе детского населения, обозначается широко распространившимися, но неопределенными терминами: «дети группы риска» (child at risk), «неуспешные в учебной деятельности дети» и др. Рост нервно – психических и соматических заболеваний, а также функциональных расстройств коррелирует с общим снижением успеваемости, особенно на начальном этапе обучения (М.К. Акимова, Т.Ю. Андрущенко, С.Д. Забрамная, В.И. Лубовский, Н.А. Менчинская и др.). Количество детей, испытывающих трудности в усвоении учебного материала общеобразовательной школы, по данным разных авторов составляет до 60% от общей средней популяции детей младшего школьного возраста.

Проведенный в рамках ряда экспериментальных работ синдромный нейропсихологический анализ состояния психических функций у детей, посещающих массовые детские учебные учреждения и обнаруживающих трудности обучения, выявил в каждом случае специфическую картину, обусловленную влиянием конкретных патогенных факторов (Т.В. Ахутина, Н.К. Корсакова, Ю.В. Микадзе, Г.Р. Новикова, А.В. Семенович, Л.С. Цветкова). Эти факторы – суть отражение несостоятельности определенных звеньев психической деятельности, базисом для которой является тот или иной вариант незрелости и искажения формирования их мозговой организации. Следствием недостаточности функционирования мозговых систем может явиться несформированность высших психических функций (ВПФ), обеспечивающих усвоение понятия числа и счетных операций.

Читать запись полностью »